Окольные пути любви - Страница 28

Миссис Бродерик сказала, что Ромми поместили в клинике Робинсона, находившейся примерно в двадцати минутах ходьбы от редакции «Стандарта», так что тратиться на такси не имело смысла. Однако минут через пять дождь усилился, и Лиза поняла, что совершила очередную ошибку, отправившись пешком и без зонтика.

Клиника Робинсона, названная так в честь уроженца Мерфи-Лейка, удачливого бизнесмена Зала Робинсона, пожертвовавшего в конце семидесятых несколько миллионов на ее строительство, была одним из тех немногих заведений, гордиться которыми горожане имели все основания. Расположенная в уютном зеленом районе, спроектированная и построенная в широко распространенном в семидесятые бетонно-стеклянном стиле, прилично оснащенная в конце девяностых современным оборудованием, она ни в чем не уступала, а в некоторых отношениях и превосходила подобные учреждения куда более крупных городов штата.

Взбежав по широким каменным ступенькам, Лиза укрылась под козырьком, вытерла салфетками лицо, промокнула волосы и вошла в вестибюль.

— Ромми Бродерик? На втором этаже. Правое крыло. Там и ее мать, — ответила дежурная регистраторша, даже не глянув на монитор компьютера. — Не повезло бедняжке.

— А что случилось?

Регистраторша пожала плечами.

— Толком никто не знает, свидетелей нет, а сама Ромми, естественно, ничего сказать не может. Автомобильная авария.

— И когда же это случилось?

— Нам позвонили около двух часов дня, а сюда ее привезли минут через сорок.

На столе зазвонил телефон, и Лиза, кивнув, прошла по коридору направо и поднялась по лестнице на второй этаж. Там тоже было пусто, и только в рекреационной зоне сидела на диване пожилая темноволосая женщина в строгом синем костюме.

Лиза направилась к ней.

— Миссис Бродерик?

Женщина подняла голову. На бледном, осунувшемся лице темными пятнами выделялись глубоко запавшие карие глаза.

— Вы?..

— Лиза Макбейн. Я звонила вам полчаса назад.

Миссис Бродерик кивнула и попыталась улыбнуться, но попытка закончилась неудачно — лицо сложилось в жалкую гримасу, а на глаза навернулись слезы.

— Да, да. Вы ее подруга.

Спорить Лиза не стала — подруга так подруга. Подтянув поближе свободный венский стул с изящно изогнутой спинкой, она села напротив.

— Миссис Бродерик…

— Джейн. Все подруги Ромми называют меня Джейн.

— Хорошо… Джейн. Как она? — Лиза посмотрела на дверь палаты. — Как Ромми?

Миссис Бродерик отвернулась, потом, видимо взяв себя в руки, подняла голову и посмотрела на Лизу в упор.

— Плохо. Она в коме. И врачи ничего не объясняют. Они только… — Голос соскочил на высокую ноту, и ей пришлось снова взять паузу. — Они как будто говорят на каком-то другом языке. Я ничего не понимаю.

Некоторое время обе молчали. Лиза понимала, что несчастной матери нужны сейчас понимание, сочувствие и поддержка, но подходящих слов не находилось, да и времени было в обрез.

— Как это случилось? — спросила она наконец.

Миссис Бродерик покачала головой.

— Неизвестно. Она позвонила мне в воскресенье утром, сказала, что собирается съездить к отцу в Сиэтл, что ей нужно о чем-то с ним посоветоваться. Пообещала заехать на ланч, попросила приготовить ее любимый шоколадный мусс. — По губам миссис Бродерик скользнула бледная улыбка. — Шоколадный мусс…

— И как? Ей понравилось? — вставила Лиза, воспользовавшись крохотной паузой.

— Она не приехала. Позвонила в начале второго, уже из машины. Сказала, что обстоятельства изменились, что ей нужно поскорее попасть в Сиэтл. — Миссис Бродерик снова умолкла. Лиза, выждав минуту, уже открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, когда несчастная женщина опять заговорила: — Ее нашли у шоссе. Там, где выезд на автостраду. Кто-то увидел под обрывом автомобиль и вызвал «скорую» и полицию.

— Скажите, миссис Бродерик, чем занималась в последнее время Ромми? Где она работала?

Простой, казалось бы, вопрос застал женщину врасплох. Она метнула в Лизу быстрый взгляд, нахмурилась, опустила глаза, потом тихо сказала:

— Дело в том, что я и сама толком не знаю. Спрашивала. И не раз. Но Ромми… она стала такая скрытная, ничего мне не рассказывала. По-моему, она работала у мэра. Делала для него что-то. Ей часто звонили от него… и от других тоже… Даже ночью.

Дверь палаты открылась. Высокий мужчина в белом халате вышел в коридор, оглянулся и, заметив двух женщин, подошел к ним.

— Миссис Бродерик. — Он кивнул и перевел взгляд на Лизу. — А вы?

— Я — подруга Ромми. Доктор, мне можно к ней зайти?

— Минуты на три, не больше. — Он повернулся к несчастной матери, и Лиза, воспользовавшись моментом, проскользнула в палату.

Все здесь было именно так, как показывают в сериалах вроде «Скорой помощи» или «Доктор Хаус». Бледно-зеленые стены, приглушенный рассеянный свет, зашторенное окно, мониторы, приборы и обязательная капельница.

Ромми лежала на высокой кровати, укрытая белой простыней, с перебинтованной головой.

Бледная, неподвижная, она нисколько не напоминала ту роковую красотку, какой знал ее весь город. Скорее жертву неудавшегося медицинского эксперимента. И хотя Лиза никогда не питала к ней теплых чувств, в этот момент ей стало так жаль бедняжку, что к глазам подступили невольные слезы.

— Как же тебя угораздило, — прошептала она и, повинуясь внезапному порыву, наклонилась и поцеловала Ромми в лоб.

Дождь прекратился. До ланча и встречи с Шейлой оставалось еще полтора часа, и Лиза твердо вознамерилась провести это время с пользой для дела. Вот только бы найти флешку.